можно об этом не беспокоиться. Тернеру его не видно. Тогда он перестал шагать. К чему? Пейзаж чудесным образом уезжал назад со скоростью пешехода. Совсем не так давно Хардинг уже ходил по этим холмам и разговаривал с деревьями, слушал, как листья отвечают ему резким голосом Мэйолла. Теперь же он в полном молчании скользил там, где зрение оказалось самым ненадежным из чувств.

Хардинг глянул вперед, вгляделся в изображение, стараясь вычислить расстояние до вершины. Пейзаж уплывал назад. На пробу Хардинг потянулся к занавеси, на которой развернулось нереальное изображение. Рука коснулась переплетенных металлических нитей, невидимых в воздухе. Тут он замер и прислушался. От Мэйолла не доносилось ни звука — если он и мог видеть, что происходит в кабине, то сейчас сюда не смотрел. Он сидел за Круглым столом, а перед ним был Сборный образ его команды.

Хардинг на скользящей тропинке сделал быстрый шаг назад и вышел из солнечного воздуха. Ему под ноги бросился пол темной комнаты управления, как будто склон холма вдруг сменился ровным полом. На стене висел телеэкран — отсюда он был виден под большим углом, и изображал он по-прежнему комнату в ретрансляторе, казавшуюся короткой и плоской. Тернер, повернувшись широкой спиной к экрану, выглядывал в окно на противоположной стене.

Рука Тернера лежала на рычаге. Он тянулся, чтобы увидеть поселок и тропинку, по которой беззаботно шагала иллюзия Хардинга. Тернер так напряженно смотрел на вершину холма, что Хардинг и сам поверил, будто в следующий миг там появится его собственное изображение.

Беззвучно, прижимаясь к стене, чтобы Тернер, если вдруг решит оглянуться, не заметил его с телеэкрана, Хардинг пробрался к двери в комнату Круглого стола. Дверь была закрыта. Он осторожно положил руку на пластину замка. Под ладонью начались едва заметные вибрации, но Хардинг не стал ничего делать с кодом замка. Вместо этого он приложил ухо к двери и прислушался. Изнутри доносилось неразборчивое бормотание.

Он не осмелился прерывать работу команды.

Для того чтобы получить фазовый метод, способный справиться с угрозами Тернера, требуется абсолютная концентрация. Фаза. Он и сам использовал именно ее, когда пробирался мимо препятствий, установленных на пути к острову. Но сейчас баланс был более шатким — не так трудно послать импульс с другого ретранслятора, чтобы перехватить импульс Тернера, другое дело, что это должно произойти в нужный момент. Когда частота излучения начнет падать, другое излучение тоже должно начать терять частоту, и точно с такой же скоростью, чтобы блокировка фазы сработала тогда, когда луч Тернера проходит через опасный «горячий» участок спектра, способный взорвать корабль, если управляющий луч не нейтрализует его.

И только команде Интегратора была под силу такая чудовищная концентрация, обеспечивающая полную координацию с действиями Тернера. Здесь требовалось больше, чем моментальная восприимчивость и быстрая реакция. И Хардинг даже подумал, что вряд ли найдется много команд Интеграторов, способных выполнить такую задачу. Только самые лучшие, проработавшие вместе не один год, могут создать Сборный образ, который станет вершиной синтеза. Но какова же команда Мэйолла?

На экране Тернер шумно шаркнул ногами, нетерпеливо вздохнул. Хардинг в тревоге поднял взгляд. Похоже, пора уже его изображению появиться на вершине холма. А вдруг уже поздно? Рука Тернера на рычаге задрожала.

Хардинг, еще раз распластавшись по стене, торопливо прошмыгнул к кабине. Прежде чем нырнуть в нее, он сунул голову и попытался просчитать расстояние между внутренней стеной комнаты Круглого стола и стеной, где висели металлические занавеси. Комнаты оказались смежными, и одна стена у них была общая. Пули легко пройдут через нее.

Времени не осталось. Хардинг проскользнул между полотнами металлической сетки, которые колыхались, словно мир за ними был реальным — синее небо, волнуемая ветерком трава, — и снова попал в иллюзию настоящего мира. Под ногами плавно бежала тропинка. Согнувшись, словно на крутом подъеме, Хардинг стал шагать на месте, пока макушка холма не приехала ему под ноги.

Потом он начал спускаться. Он снова увидел здание ретранслятора с куполом и озеро перед ним. Он подумал про Тернера, который белой тенью виднелся в окне под куполом; Хардинг громко вздохнул от облегчения, когда увидел его. Как только Хардинг пытался подумать о чем-то, ощущение сплошного миража сбивало его с толку и путало мысли.

— Хардинг? — Кажется, голосом Мэйолла заговорило озеро, как только тропка плавно поднесла Хардинга к нему поближе. — Все в порядке?

— Пока да. — Хардинг старательно двигал ногами, а тропка огибала берег озера. — А у вас как дела?

— Кажется, получается, — сказал Мэйолл из волн, беззвучно плескавшихся на поверхности воды.

— Давайте-давайте.

При этом Хардинг мрачно подумал о том, что, если у них не получится, его призрак обречен долгие годы бродить по опустевшему острову. Если допустить, конечно, что проекционное оборудование чудом уцелеет. Или нет… Наверное, чтобы там бродил призрак, надо, чтобы здесь стоял живой человек.

— Хардинг, — как-то неуверенно произнесла рябь на воде, — у нас есть еще несколько минут. Мне надо с тобой поговорить. Предположим, у нас все получится. Сейчас на Тернера направлен парализующий луч. Как только мы нейтрализуем его излучение, этот луч начнет действовать. Тернер уже покойник. Шансов у него никаких. Но потом… Эд, что там с Ганимедом? У тебя есть доказательства?

— Ты меня за дурака принимаешь? — Хардинг усмехнулся. — Как только погибнет Тернер, так ты тут же поставишь перед своей командой вопрос: «Как я могу заставить себя убить Хардинга?» А может быть, ты его уже поставил и теперь ждешь, когда они, освободившись, за него возьмутся. И они найдут тебе ответ — если мы выживем. Если им удастся отразить луч Тернера, они сообразят, как можно со мной разделаться. Если я умру, ты, Джордж, никогда не узнаешь, что там на самом деле с Ганимедом.

Рябь молчала. Весь призрачный мир на расстоянии двенадцати шагов от Хардинга молчал. Под обманным безоблачным небом Хардинг обошел по краю обманное озеро. На вершине очередного холма стояло здание под куполом, и в этом здании иллюзия Тернера ждала, когда можно будет разоблачить иллюзию Хардинга.

— Эд, скажи мне правду, — раздался из воздуха иллюзорный голос Мэйолла. — Тебя ганимедцы послали?

— Спроси свою команду, — поддел его Хардинг. — А вдруг я обманул тебя? Может, я просто неудачник, которого выгнали из команды Интегратора, и теперь я пытаюсь выжить тебя с твоего места…

— А может, тебя и не выгнали, — рассуждал Мэйолл. — Может, команда послала тебя, чтобы ты меня остановил, потому что никак иначе они остановить меня не могут.

— Это было бы забавно, правда? — посмеиваясь, заметил Хардинг. — Понастроить Интеграторов, насобирать команд до такой степени, что